Испания 3

ИСПАНИЯ 3. ТРИ ИСПАНСКИХ ГОРОДА, ИЛИ КАК ВЛЮБИТЬСЯ В ИСПАНИЮ ЗА ТРИ ПРИЕМА

Краткое предисловие.

Прежде чем начать, я хочу обратиться к вам с предупреждением: эта моя статья не претендует на целостность и легко разбивается на три части. Почему? Да просто потому, что в ней рассказывается не об одном населенном пункте и/или туристическом объекте, как это обычно водится, а сразу о трех: о каталонских городах Тосса де Мар, Жирона и Фигерас. Почему? Опять же, просто потому, что ни один из них по отдельности на полноценную статью не тянет (не в силу собственных свойств, но из-за моего недолгого пребывания там), а рассказать хочется о каждом. Почему? Вот заладили…а потому! Потому что я автор, и что хочу, то и ворочу :) А поскольку далеко не каждый человек бывал в Испании, мое хотение рассказать обо всем имеет, как мне кажется, в себе некоторый вес, а под собой – некоторое основание.

Вот как-то так… Что ж, начинаем с Тосса де Мар.

Тосса де Мар

Тосса де Мар – это небольшой городок километрах в двадцати к северу от Калейи. Расстояние, вроде бы, небольшое, а вот местность уже другая – эта часть побережья называется не Коста-дель-Маресме, как в Калейе, а Коста-Брава, или Дикий Берег. (Так, насколько я помню, обозвал данную местность некий журналист, приехавший сюда из столицы). Берег и впрямь выглядит диковато, на нем довольно много скал и отвесных утесов, так что различие между двумя участками побережья не ограничиваются разницей в названиях. А что касается городка – то первое поселение в этом месте появилось еще до нашей эры, почти три тысячи лет назад. Впрочем, оно до наших дней, как водится, не дожило: здания развалились от старости, а построившие их иберийцы уступили место вначале финикийцам, за ними грекам, а потом римлянам, которые, собственно, и возвели здесь то, что уже можно было без натяжки назвать городом, а не деревней. После римлян городом завладели варвары, за варварами пришли арабы, а так далее по списку – до тех пор, пока Тосса окончательно не стала частью Каталонии, коей остается и до сегодняшнего дня. А было это примерно в XII веке. По словам нашего гида, примерно в это же время город сильно разросся и был практически обновлен.

Ну, а сегодня Тосса де Мар входит в провинцию Жирона и насчитывает примерно шесть тысяч жителей, не считая туристов, которых тут довольно много по причине красоты местности и наличия присутствия некоторых интересных достопримечательностей.

Так что, пойдем их смотреть?

Да пойдем, конечно же.

Выйдя из автобуса, мы оказываемся на обычной испанской улочке, уходящей в туманную даль. Седой стариной здесь и не пахнет. И даже попавшийся нам на пути памятник (к слову сказать, весьма странной формы) построен совсем недавно и больше напоминает какой-то сюрреалистический изыск, нежели старину.

Правда, дальше по дороге расположены развалины древнеримской виллы, которые несколько примиряют меня с действительностью.

Когда-то (ученые толком не знают, когда, но не позже IV века) здесь были крытые переходы, богато украшенные веранды, фонтаны и даже расположенная вблизи термального источника баня. А остались одни лишь камни. И чуть-чуть мозаики. Чуть-чуть – это потому, что самые ценные образцы давно уже перевезены отсюда в музей.

За виллой улицы становятся оживленнее. Оно и понятно – мы приближаемся к центру города, где возвышается главный храм Тоссы – Собор Сан-Винсент, построенный тут в конце XVIII века, а потом возведенный практически заново после разрушительных итогов наполеоновской войны. Интересно, его фасад одному мне напоминает фасад церкви в Калейе?

Для полной картины неплохо было бы взглянуть на него издали, ан нет – этому препятствуют находящиеся рядом здания. Зато собор можно обозреть изнутри, что я и делаю.

И вот здесь сходства уже практически нет – в Калейе храм внутри белый, а в Тоссе цветной, с напоминающим звездное небо сводом. Красиво.

А еще в этом храме хранится хорошо выполненная копия Черной Мадонны Монсерратской…но я, каюсь, узнал об этом уже постфактум, так что фотографии не будет :(.

Покинув собор, мы в скором времени оказываемся вблизи берега моря, где нас предоставляют самим себе и дают два часа свободного времени – за эти два часа можно либо искупаться и позагорать, либо сходить на следующую, дополнительную экскурсию, которая условно входит в программу. День выдался ветреный и холодный, поэтому меня сегодня тянет не в море, а именно что на экскурсию, то есть в старинную крепость Вила-Велла. Ее отлично видно с этого места.

Крепость построили в XII веке, то есть одновременно с новым рождением Тосса де Мар, для защиты мирных жителей от немирных африканских пиратов, профессионально терроризировавших местное население. Затея возымела успех, пираты, несколько раз получив по кумполу, отправились искать места поспокойнее, а крепость благополучно дожила до наших дней – на радость всем туристам, и мне в том числе.

Вход в крепость открывается у подножия круглой башни, выстроенной несколько веков назад из светлого камня. Несмотря на сравнительно небольшую высоту (на глазок, метров в двадцать), она практически утыкается в небо при взгляде снизу – налицо тот же эффект, что и вблизи Монсерратской базилики.

А вот – она же, но снятая уже изнутри крепости.

Судя по вполне себе целым лестницам, на стены можно подняться. Я решаю сделать это чуть позже, когда закончится организованная экскурсия. А пока, пройдя, сквозь каменную арку, я со всей нашей толпой оказываюсь в самых недрах крепости. Оно и понятно – средневековые укрепления редко были большими. Дорога все время идет вверх. Что же здесь можно увидеть по мере подъема? А вот что. Во первых, памятник сиротке:

Не знаю, настоящая ли сиротка позировала скульптору, но изображенная им бронзовая девочка не выглядит счастливой – то ли из-за разбитого кувшина и неизбежного наказания за него, то ли еще по какой причине… Мне ее жаль, и это значит, что лично меня статуя впечатлила. И я не один такой – судя по словам гида, сиротка популярна, и не в последнюю очередь за счет того, что она, согласно легенде, может излечивать женщин от бесплодия.

Во-вторых, древний колодец, запертый на замок из-за любопытных обалдуев вроде меня. Он установлен посреди какого-то кафе…или, что вероятнее, какое-то кафе соорудили вокруг него.

И, наконец, здесь, как и везде, имеется центральная площадь. С двух сторон ее замыкают сувенирные лавки, а с третьей – местный музей.

Говорят, что он расположен в бывшем доме городского губернатора. Хотя, может, я что-то неправильно услышал.

Еще одна ведущая кверху улица-пандус…

…и я оказываюсь в одной из высших точек Вила-Веллы. Здесь сооружена смотровая площадка, и, как следствие, есть на что посмотреть: например, на бронзовую статую голливудской актрисы Авы Гарднер, установленную тут в 1992 году.

В 50-е годы прошлого века она принесла курорту неслыханную популярность: именно здесь снимался фильм с ее участием, именно здесь она какое-то время жила, и поклонники валили сюда валом со всего мира. Так что данный памятник – это, надо полагать, некий жест благодарности от местных жителей :)

А еще, по словам нашего гида, эта статуя приносит удачу мужчинам. Но для этого надо провести специальный ритуал, а именно – обнять актрису строго определенным образом:

Интересно, много ли счастья принесет мне этот поступок? Надо будет потом спросить у жены :)

Говорят, Ава Гарднер очень любила Испанию вообще и Тоссу в частности. Что неудивительно, учитывая красоты здешних мест, вид на которые открывается с этой площадки.

Как я и говорил выше, побережье совсем не похоже на Коста-дель-Маресме – оно скалистое и действительно дикое. Но очень красивое и, если можно так выразиться, стильное.

Организованная часть экскурсии закончена, и мне можно, наконец, подняться на стены. Впрочем, слово «подняться» в данном случае не совсем подходит, поскольку стены расположены ниже смотровой площадки :) Отлично, спускаюсь. Вот я и на крепостной стене!

Проход вдоль ее верхней кромки довольно узок – меньше метра, двоим сложно будет разойтись. Да, это вам не Великая стена! Зато зубцы по краям выше китайских. Говорят, во времена оно эти зубцы прекрасно справлялись со своей задачей, уберегая защитников крепости от всяческих пуль и стрел, а порой даже от пушечных ядер.

А еще отсюда очень хорошо видна как сама крепость, так и расположенный внутри Старый город, являющийся, с учетом некоторой погрешности, ее ровесником. Он смотрит в небо своими черепичными крышами и каменными трубами, производя впечатление обыкновенного южного городка – обыкновенного, но действительно очень старого. В котором, тем не менее, живут самые обычные люди, похожие на нас с вами.

Домики лепятся один к одному, и улочки извиваются во всех направлениях…

…так что по ним можно бродить довольно долго и даже заблудиться в них – они пересекаются под самыми неожиданными углами, порой раз за разом водя туриста по кругу и возвращая на прежнее место. Естественно, то же самое можно сказать о стенах – идя по ним, рано или поздно возвращаешься в исходную точку. Это со мной и происходит: площадь внизу – та самая, с которой начался для нас осмотр крепости. А за аркой, что по центру, находятся памятник сиротке и запертый колодец. Вывод: Земля таки круглая. По крайней мере, внутри крепости Вила-Велла.

По дороге к автобусу я успеваю посетить несколько сувенирных магазинов в поисках ведьм – эти леди на метлах издавна считаются символом Тосса де Мар, и мне не хотелось бы уехать отсюда, не заполучив парочку. Однако мои надежды накрываются медным тазом: искусанный до крови высокими ценами, я в страхе бегу. Тем более, что другие сувениры не отстают в этом плане от ведьм – забегая вперед, скажу, что дороже этого городка, по факту, оказалась только Барселона. Домой, домой, в Калейю, в отель, в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов!

А если без шуток, то Тосса де Мар, бесспорно, интереснее для туристов, чем все та же Калейя. Да и для прочих отдыхающих тоже – эти утесы, скалы и бухты в сочетании с синим морем и голубым небом создают сумасшедшей красоты пейзаж, которому трудно противостоять. Да и не хочется противостоять, если честно.

Так что если я снова приеду в Испанию – я, видимо, остановлю свой выбор именно на этом городке. До встречи!

Жирона

В отличие от Тосса де Мар, Жирона не является ни портовым, ни прибрежным городом, поскольку ее отделяет от моря несколько десятков километров. Впрочем, на этом различия не заканчиваются: Жирона, во-первых, куда крупнее (ее население на сегодня составляет порядка ста тысяч человек), и, во-вторых, сыграла более значительную роль в испанской истории. Впрочем, обо всем по порядку.

Первое упоминание о Жироне относится аж к 79-му году до нашей эры: именно тогда те самые иберийцы, основавшие Тосса де Мар, возвели на этом месте крепость для защиты дороги, ведущей в будущую Испанию из Галлии. Хотя от той крепости, конечно, уже почти не осталось следов. Позднее сюда пришли римляне (та же схема, что и с Тоссой, ага), построившие уже свое укрепленное поселение и обозвавшие его Герундой. Дальше, как мы уже знаем, были варвары, потом арабы, потом франки или еще кто-то в этом роде… Я даже затрудняюсь точно сказать, сколько раз Жирона переходила из рук в руки и от страны к стране. Да и неважно это – достаточно упомянуть, что одних только осад город испытал на себе двадцать пять штук. (Его, кстати, так иногда и называют – «город тысячи осад») А все почему? Да просто из-за той же дороги, то бишь из-за важного торгового и военного пути, благодаря которому Жирона во все времена оставалась не менее важным стратегическим объектом. В общем, здесь велись войны, город осаждали, потом осаждали еще и еще раз…и дело, как вы уже догадались, закончилось вступлением Жироны в состав Каталонии, а позднее и Испании.

Что еще можно сказать о Жироне? Ах, да: моря здесь и правда нет, но зато есть река под названием Оньяр.

К которой нас и подвозит автобус.

Река Оньяр делит город на две части – на старую, куда мы сейчас и направляемся, и новую, построенную значительно позже. Для посещения Старого города туристам (и мне вместе с ними) придется перейти реку по мосту Сан-Фелиу, соединяющему берега прямо напротив автобусной остановки.

Справа обращает на себя внимание первая достопримечательность Жироны – нависающие над рекой разноцветные жилые дома.

Эти здания, являющиеся своеобразной визитной карточкой Жироны, сильно напоминают мне цветные дома малайского квартала в Кейптауне. Не знаю, почему их раскрасили так ярко и пестро, но впечатление они производят, это уж точно :) Интересно также то, что дома вплотную примыкают к реке, а кое-где даже нависают над ней. Набережной в таких местах нет как класса.

За мостом гид останавливается у первого встреченного нами жиронского храма. Храм сооружен из бело-серого камня и носит то же название, что и мост, то есть называется церковью Сан-Фелиу.

Здание этого храма, самого старого в Жироне, строилось здесь с XIV по XV век, и, как нам сказали, хранит внутри мощи двоих святых – Феликса и Нарцисса, замученных когда-то римлянами. Предупреждаю: к Нарциссу мы еще вернемся.

Место справа от церкви облюбовал еще один знатный уроженец города – Жиронский лев, уцепившийся за каменную колонну над головами туристов.

Люди говорят, что моделью для этой статуи когда-то выступила легендарная жиронская волчица, которая в средние века то ли грызла врагов днем, то ли выла на них по ночам, то ли еще как-то помогала людям избежать гибели в опасные древние времена. Ежели так, то все понятно: столь полезному зверю не грех выказать благодарность, так что сам факт установки памятника объяснить легко. Что объяснить сложнее – так это почему статуя волчицы, во-первых, называется «Жиронский лев» (!), и, во-вторых, изображает некое жуткое чудище, неизвестное современной науке (!!) :) Тайна сия велика есть… Ладно, спишем все на творческий стиль и/или художественный вымысел :)

Добавлю еще, что данная волчица (лев, динозавр, мутант, нужное подчеркнуть), как и многие каталонские статуи, является волшебной. Но об этом – чуть ниже.

А пока наш путь продолжается, и через минуту по левую руку открывается нечто, побуждающее меня усомниться в высоком качестве местной санитарии: дом, густо усиженный здоровенными мухами.

Правда, вскоре я успокаиваюсь, ибо мухи – каменные :)

Происхождение этой композиции тесно связано с уже упоминавшимся здесь святым Нарциссом. По легенде, этот епископ, ставший после смерти и канонизации покровителем Жироны, действительно помогал ее жителям: например, во время одной из осад города совершенное им чудо не позволило захватчикам-французам разграбить храм Сан-Фелиу. А дело было так: солдаты ворвались в храм, начали, как это водится, тащить все, что плохо лежит – и тут из саркофага Нарцисса тысячами полезли здоровенные мухи. И не только здоровенные, но еще злые-презлые. И ядовитые-преядовитые. И кусучие-прекусучие. С такими насекомыми особо не повоюешь – в рядах французов началась паника, у них, говоря словами классика, смешались в кучу кони, люди, и мародеры в страхе бежали, оставив храм в покое. Причем не только храм, но и прилегающие к нему улицы, на которых сидят теперь каменные мухи. Может, это просто изваяния, но чем черт не шутит – Нарцисс-то и поныне считается покровителем города! Так что на месте будущих захватчиков я обходил бы Жирону стороной.

А мухи, кстати, до сих пор являются одним из здешних символов.

Рядом с мушиным домом возвышается еще один памятник, причем весьма интересный – на прямоугольном постаменте стоит человеческая ступня без ноги и, тем более, без тела.

Это – дань уважения все тому же Нарциссу, вернее, его хитрости: однажды, спасаясь от римлян через окно, он, дабы сбить преследователей с толку, оставил на подоконнике отпечаток ноги, направленный не из комнаты, как следовало бы, а наоборот, в комнату. Глупые римляне, естественно, кинулись искать беглеца в доме, потеряли время и, как результат, остались ни с чем.

Дальше мы проходим очень-очень длинную улицу, зажатую меж двух высоченных стен, коих в Жироне более чем достаточно…

…и оказываемся на широкой площади, над которой с левой стороны нависает огромный католический храм. Площадь называется Соборной, поэтому после недолгих размышлений я делаю вывод, что передо мной – собор. Так и есть! Это – кафедральный собор Жироны, он же собор Святой Марии. Ох, и любят же ее испанцы! :)

Данная махина с фасадом в стиле барокко строилась то ли в три, то ли в четыре приема, начиная с XII века. Свой нынешний вид она получила в 1416 году, когда архитектор по фамилии Бофиль завершил неф собора, ставший самым большим нефом в мире. Оно и понятно – 35 на 23 метра! И вообще, собор святой Марии – второй по величине однонефный собор в Европе, уступающий только собору Святого Петра в Риме.

Внутри собора находится музей, куда мы не попадаем из-за недостатка как времени, так и денег, ибо вход платный. Но Интернет говорит, что при наличии времени в музее можно увидеть тканый ковёр «Сотворение мира», статую какого-то испанского короля и много других интересных вещей. Но я их не видел, и потому ничего о них не знаю. Зато я видел собор с нескольких других точек и ракурсов, например с верхней площадки.

А также Соборную площадь – оттуда же.

А также почти весь город.

Большой, однако…

Насмотревшись, мы спускаемся обратно на Соборную площадь и идем дальше, вдоль очередных улочек, узких и не очень.

В этих местах расположен еврейский квартал Эль-Каль. Евреи начали селиться тут довольно давно, еще в первом тысячелетии, и на первых порах жили очень даже неплохо – местные власти, получая от евреев богатые подношения в виде займов, налогов и взяток, не вмешивались в их быт. Однако позже еврейская община стала подвергаться нападкам со стороны живущих по соседству добрых католиков, на иудеев посыпались обвинения в колдовстве и ереси, и колдуны с еретиками, здраво рассудив, что лучше уж за границу, чем на вилы и/или в костер, начали дружно сваливать из страны. Последний гвоздь в крышку еврейского вопроса забила Изабелла Кастильская, вынудившая всех некрещеных евреев покинуть страну. Квартал пришел в упадок на многие столетия, но несколько десятков лет назад все изменилось – его таки восстановили в первозданном облике, и квартал зажил новой жизнью. И, кстати сказать, стал весьма престижным, так что живут в нем сейчас далеко не самые бедные жиронцы.

Миновав еврейский квартал, мы оказываемся на главной улице Старого города, именуемой «Рамбла».

Вообще говоря, «рамбла» традиционно означает просто «русло», а нынче используется для обозначения прямой пешеходной улицы, ведущей, как правило, к морю, так что у них в каждом городе есть своя рамбла – и в Жироне, и в Таррагоне, и в Барселоне, и где хочешь. Здешняя Рамбла имеет около километра длины, усажена деревьями, уставлена столиками и уезжена мини-поездами, перевозящими пассажиров с места на место. (Такие поезда, к слову, в Испании тоже не редкость). Здесь можно посидеть в кафе, походить по магазинам или просто совершить моцион перед сном. Что местные жители и делают.

Напротив того места, где мы выходим на главную улицу, через реку переброшен еще один мост, который стоит того, чтобы сказать о нем пару слов. Дело в том, что его автором был знаменитый Густав Эйфель, известный нам в первую очередь по одноименной башне. Впрочем, об этом можно догадаться и по виду самого моста.

Возможно, Эйфель хотел построить в Жироне башню на манер парижской. Но городские власти в последний момент уперлись рогом, в связи с чем архитектор нашел остроумное решение, положив готовую башню на бок. И получился решетчатый мост :)

С которого хорошо видна река – влево, до следующего моста…

…и вправо, все с теми же цветными зданиями на переднем плане и пройденным нами кафедральным собором – на заднем.

А река-то, кстати, мелкая – настолько, что ее переходят вброд куры чайки.

Хотя жиронцам, полагаю, это пофигу, и они все равно гордятся своим Оньяром – может, потому, что в реке, кроме чаек, водятся здоровенные карпы. Но ловить их запрещено законом под страхом общественного порицания :)

На этом наше знакомство с Жироной заканчивается, и мы направляемся дальше. Я делаю заключение, что город мне понравился – он, с одной стороны, очень испанский, вернее, каталонский, а с другой – какой-то спокойный и уютный, несмотря на его величину. Единственный недостаток – отсутствие моря, но и с ним можно смириться. Так что я бы с удовольствием когда-нибудь возвратился сюда.

Но есть одно «но», о котором необходимо рассказать. Помните, я говорил о волшебных свойствах Жиронского льва? Их действительно есть у него. А состоят они в следующем: всякий турист, поцеловавший зверюгу, пардон, в задницу, обязательно вернется в Жирону. А в противном случае – не вернется. Данное условие преподносится как необходимое и достаточное, и обсуждению не подлежит.

Поэтому горе мое велико. Мне понравился этот город, но увы!

Похоже, я никогда не вернусь в Жирону :)

Фигерас

Основная шутка юмора состоит в том, что в главе, посвященной, как следует из названия, городу Фигерас, о самом Фигерасе информации практически не будет. Я, конечно, мог бы сказать, что этот город (вернее, первая деревня на этом месте) был основан два тысячелетия назад, что он находится недалеко от французской границы и насчитывает сегодня сорок тысяч жителей, и прочая, и прочая – но зачем? Все равно это мало кого заинтересует – если, конечно, этот «кто-то» не является профессиональным историком. Да и в этом случае, боюсь, основное внимание такого слушателя будет уделено не самому городу, а одному из его уроженцев, который, собственно, и сделал этот город известным для широкой публики.

Полагаю, вы все уже поняли, о ком я говорю. Ведь поняли? Отлично! Хотя стоп, минуточку...какой, на фиг, Колумб??? Люди, побойтесь бога, если историков не боитесь! Ну-ка, давайте вместе со мной, вслух и по слогам: Саль-ва-дор Да-ли! Вот теперь правильно. Бурные и продолжительные овации, переходящие в еще более бурные. Все верно: известнейший художник и скульптор Сальвадор Дали начал свой жизненный путь именно здесь – в Фигерасе, провинция Жирона, Испания, в 1904 году.

И здесь же, как нам рассказывает гид, были заложены особенности его творчества: не то история, не то легенда гласит, что имя Сальвадор считалось в семье Дали чем-то наподобие переходящего знамени – по крайней мере, известный нам Сальвадор Дали был вторым сыном, носившим это имя, и получил его «в наследство» от старшего брата, любимца всей семьи, умершего несколькими годами ранее. Этим во многом объясняется непомерная закомплексованность будущего художника, круто замешанная на такой же непомерной эпатажности – попробуйте-ка пожить с родителями, постоянно намекающими, что ты, мол, не настоящий Сальвадор и во всем уступаешь настоящему! Еще и не так крыша съедет… Как бы то ни было, мальчик, получая такое нешаблонное воспитание, рос, мягко говоря, необычным ребенком, а необычность, как известно, иногда соседствует с гениальностью. Согласен, так бывает не всегда. Но в случае с Дали природа, объединив усилия с родителями будущего гения, однозначно попала в точку.

Вернемся к нашим баранам: Дали родился и вырос в Фигерасе. Дальше последовал известный всему миру процесс взросления и становления художника, который я не вижу смысла описывать здесь подробно – чай, не учебник истории и не биографическое исследование. Годы шли, юный Сальвадор рос и мужал, превращаясь в зрелого Сальвадора и постепенно становясь вначале известным, а потом и знаменитым, а его картины и скульптуры выставлялись все в большем и большем количестве залов и галерей по всему миру. Его уважали, им гордились, ему поклонялись. Вышеуказанные черты его характера, по свидетельству современников, тоже никуда не исчезли – Сальвадор Дали и в юности, и в старости был и оставался крайне странным и, мягко говоря, не слишком приятным в общении человеком, слабо обремененным близкими друзьями. Но ему, как известно, многое прощалось за его безусловный талант, и совершенно справедливо. Его необычность, как я уже писал, шла бок о бок с его гениальностью и нашла свое прямое отражение в его творчестве. А именно творчество Дали нас сейчас и интересует.

Так что отдадим дань уважения эксцентричности Сальвадора Дали, впервые возникшей в этом городе! А заодно и самому городу, принявшему в указанном возникновении самое непосредственное участие.

А потом, отдав дань уважения, проследуем в театр-музей, сооруженный в Фигерасе еще при жизни художника, в 1974 году, и по его же проекту. За основу действительно был взят старый городской театр, в котором прошла когда-то первая выставка картин Дали, отсюда, отчасти, и название. Но именно за основу: Дали не был бы Дали, если бы не переделал театр до основания, создав редкую помесь бульдога с носорогом :)

Музей виден уже с автобусной остановки – в виде нависающего над стоянкой здоровенного стеклянного шара. Я, каюсь, вначале решил, что передо мной планетарий :) Ан нет – все-таки театр-музей.

Слева, кстати, видна колокольня храма Святого Петра, в котором когда-то крестили Дали.

Что ж, уже интересно…сворачиваем за угол – и музей открывается во всей его красе. Ого!

Подобно Антонио Гауди, о котором мы познакомимся чуть позже, Дали в процессе постройки нарушил все доступные ему каноны и все сделал по-своему, не считаясь с авторитетами. Фасад музея представляет собой какую-то причудливую смесь рыцарского замка и гнезда гигантской птицы, закидавшей стены двухметровыми яйцами. Насыщенно-красный цвет бьет по глазам, огромные яйца (бывшие, насколько я знаю, одним из любимых сюжетов Дали) белеют на фоне неба, и общее впечатление производится грындиозное. Хотя, говорят, внутри это здание выглядит еще солиднее.

Башня на переднем плане называется башней Галатеи в честь жены художника, о которой чуть ниже. А каждая золотистая нашлепка на стене – это буханка крестьянского хлеба, причем, если верить экскурсоводу, настоящая.

Хлеб насущный, наряду с теми же яйцами и другой пищей, вообще занимал в творчестве Дали если не центральное, то близкое к нему место, в связи с чем на строительство пошло несколько тысяч буханок.

Вход в музей расположен за следующим поворотом налево. Здесь стены меняют цвет – они уже не красные, а бело-серые.

Фасад музея украшен целой чередой статуй…меня больше всего впечатляет водолазный (или космический?) скафандр, в котором Дали однажды явился не то на выставку, не то на встречу с журналистами. Да уж, чувство юмора у художника было своеобразное :)

Площадь перед фасадом мало чем ему, фасаду то есть, уступает – там выставлена целая куча статуй/инсталляций/композиций, сооруженных из подручного материала, типа автомобильных покрышек.

Таких колонн здесь три или четыре штуки, причем каждая символизирует что-то свое – то ли знание, то ли прогресс, то ли искусство, то ли еще что-нибудь. По словам гида, на площади есть еще композиция, составленная из старых телевизоров, но я не успел ее увидеть, ибо нас начали массово загонять внутрь музея.

А сама площадь, ежели что, носит название Галы и Сальвадора Дали – Placa de Gala i Salvador Dali.

За дверями и коротким коридорчиком, где у нас проверяют наличие билетов (15 евро с носа), открывается первый зал музея, больше похожий на внутренний дворик цилиндрической формы. Он не помещается в кадр целиком, поэтому приходится фотографировать по частям.

Пышнотелая бронзовая статуя, изображенная на одном из предыдущих снимков, олицетворяет собой Великую Эсфирь (!)…

…и, как ни странно, не является работой Дали – ее подарил (или продал, или одолжил) театру скульптор по фамилии Фукс. Статуя стоит на капоте старинного «Кадиллака», к заднему бамперу которого примыкает высоченная колонна из все тех же автомобильных покрышек. А Эсфирь, в свою очередь, впряжена в эту колонну и тянет ее за собой. Из чего я делаю вывод, что колонна все-таки не соединена с автомобилем, поскольку тянуть машину, стоя на ее капоте – это подвиг, доступный только барону Мюнхгаузену. Или Сальвадору Дали :)

Вся эта композиция называется «Дождливое такси» - она была в свое время подготовлена Сальвадором для какой-то сюрреалистической выставки. А дождливое это такси потому, что в нем идет дождь – при условии уплаты монетки в один евро. Дождь хорошо виден через разбитое боковое стекло.

Судя по наличию в машине буйной зелени, в карманах у посетителей музея всегда много одноевровых монеток. Я слышал, что в свое время по салону еще и ползали здоровенные местные улитки, но сейчас их нет. Наверное, съели туристы.

Возвращаясь к колонне, скажу, что на ее вершину водружен еще один местный экспонат – лодка Галы, жены Сальвадора Дали.

Настоящее имя этой самой Галы – Елена Дьяконова, и родилась она в России – не то в Казани, не то в Рязани, не то еще где-то. Гала долгое время была единственной музой Дали и (опять же, по словам нашего сопровождающего) единственной женщиной, которой он позволял к себе прикасаться. Да уж…интересное представление о верности. Хотя, похоже, там пахло скорее не верностью, а одержимостью, по крайней мере со стороны Дали – после смерти Галы в 1982 году он, по свидетельству очевидцев, с горя окончательно тронулся умом.

Ладно, не будем о грустном. Следующий зал, в который нас проводят, расположен под тем самым круглым стеклянным куполом, что я показывал в начале главы. То есть уже не под открытым небом. Он высок и красив.

Автомобилей здесь уже нет, зато хватает картин и разнообразных скульптур. И ни одной реалистичной, и почти каждая с двойным дном, что вполне себе в стиле Дали :) Вот это полотно, например, изображает последний кадр, зафиксированный глазами погибшего на арене тореадора за секунду до смерти.

М-да…никогда не догадался бы без дополнительных объяснений. Для этого, наверное, надо быть самим Дали или его горячим поклонником :)

А эта картина на дальней стене схематично изображает президента США Авраама Линкольна.

Видите президента? И я тоже вижу именно его. Вот только весь цимус состоит в том, что на близкой дистанции Авраам Линкольн волшебным образом превращается в обнаженную Галу, вид сзади.

И в этом – весь Дали с его перпендикулярной всему на свете точкой зрения: ни одно из его произведений не кажется сразу тем, чем оно является на самом деле. Он в своем искусстве не то насмехается над зрителем, не то проверяет его на наличие артистического вкуса, не то просто развлекается, не обращая ни на кого внимания…наверное, именно поэтому мнения людей об одних и тех же его творениях так полярны – либо «шедевр», либо «дрянь». Ибо зритель пристрастен и обидчив.

К этому залу примыкают несколько круговых галерей и затемненных комнат с множеством картин и изваяний. Я обхожу все. В одном из помещений мне попадается на глаза известная композиция Дали, изображающее лицо американской актрисы Мэй Уэст с глазами-полотнами, носом-камином, губой-софой и пятиметровым париком, сделанным из настоящих человеческих волос. Вот она, видимая снизу…

…а вот – при взгляде сверху через специальную линзу, для чего туристам (и мне тоже) приходится выстаивать длинную очередь и подниматься на верхотуру по узкой лесенке.

Снимок получился не ахти, но да – действительно, в итоге получается человеческое лицо. Тока очень некрасивое :) Кстати, обратите внимание: на картинах на самом деле – вовсе не глаза, а виды Парижа, которые на определенном удалении превращаются в веки и ресницы. Еще одна фирменная оптическая иллюзия от Сальвадора Дали.

А над упомянутым лицом расположен самый обыкновенный санузел, для пущего впечатления привинченный к потолку. Что этим хотел сказать Дали – сегодня никому неизвестно :)

Кроме лица Мэй Уэст и прибитой к потолку ванны, в музее имеется много картин, не вошедших в центральную экспозицию. Большинство из них, конечно же, грешит сюрреализмом, но есть и вполне себе реалистические работы. Однако почти все их объединяет одно-единственное свойство, а именно – сюжет: Гала, Гала и еще раз Гала.

Такое ощущение, что художника, увязшего в своих фантазиях и иллюзиях, из всех проявлений настоящей жизни интересовала только собственная жена. Ну что же…если подумать – все лучше, чем водка и наркотики.

Ближе к концу осмотра я попадаю в башню Галатеи – помните, ту, что на углу здания? Башня жилая, вернее, была таковой – в ней когда-то жил сам Дали…насколько я помню, это было уже после отъезда Галы в купленный специально для нее замок в деревушке Пуболь. На потолке гостиной нарисована картина «Дали с Гала улетают в рай»

Вот она же, но снятая перпендикулярно потолку. Почему в живот одного из героев картины встроены выдвижные ящики – не знаю. Оставим это на совести автора :)

А вот спальня Дали. Стену над кроватью украшает знаменитая картина «Постоянство памяти». Впрочем, я полагаю, что это копия: оригинал имеет стороны примерно двадцать пять на тридцать сантиметров и хранится в каком-то нью-йоркском музее, а этот гобелен куда больше по размеру и висит здесь. Тем не менее, я хоть копию увидел! Это лучше, чем ничего, и потому искренне радует.

Дали, к слову сказать, изначально не собирался выставлять в Фигерасе оригиналы своих произведений – он считал, что их фотографии или, на худой конец, копии выглядят гораздо лучше с точки зрения массовой публики. Однако в конце концов городские власти его таки дожали, и часть экспозиции музея составили оригиналы. Ну, и на том спасибо.

Еще в театре-музее есть отдельный павильон, посвященный ювелирным изделиям. Сам Дали, как известно, ювелиром не был, однако дизайн украшения придумать мог с легкостью. Он и придумывал. А настоящие мастера-ювелиры работали потом с его эскизами, и сделанные ими диадемы с прочими брошками и фигурками продавались за баснословные деньги, не в последнюю очередь благодаря имени Дали.

После смерти художника почти все эти вещи были выкуплены и возвращены в Фигерас, где их может увидеть каждый. Хотя приобрести – вряд ли, особенно учитывая их стоимость.

И последнее, что показывают посетителям театра-музея – это могилу его создателя. Сальвадор Дали умер в 1989 году в возрасте восьмидесяти четырех лет, и был, в соответствии с завещанием, похоронен здесь же, в Фигерасе, в одной из комнат собственного театра. О чем свидетельствует табличка на стене этой комнаты.

Здесь находится саркофаг Дали. Художник и тут отличился: его надгробье вплотную примыкает к женскому туалету, что, учитывая всем известную страсть Дали к подглядыванию, наводит на определенные мысли :)

Вот, в общем-то, и все о Сальвадоре Дали и о его музее. Музей оставил в моей душе неоднозначное впечатление – ровно настолько же, насколько неоднозначное наследие оставил человеческой культуре этот мастер. Его творениями можно восхищаться, их можно ненавидеть, они могут вызывать ужас, радость или грусть, и лишь одного они не способны сделать – это, как я уже говорил выше, оставить человека равнодушным. Творчество Дали вообще ни на что не похоже – недаром он без ложной скромности говаривал «Сюрреализм – это я». Так это или не так – судить специалистам, к которым я не принадлежу. Пусть на эту тему спорят искусствоведы. А мне просто достаточно знать, что я наконец-то увидел творения Сальвадора Дали, получившего что при жизни, что после смерти такую известность, которой мне самому никогда не достичь. Людей судят не современники – их судит человеческая память. А личные предпочтения из серии «сюрреализм vs. реализм» лучше оставлять на улице, за порогом музея.

Краткое заключение

Случилось так, что за два дня я увидел три города – за два, потому что Жирону и Фигерас мы посетили в одни и те же сутки. Все три поездки мне понравились, в каждой из них было что посмотреть, и обо всех трех я постарался вам рассказать.

Что мне понравилось больше? На знаю, честно говоря. Они все хороши по-своему – что Тосса де Мар, что Жирона, что Фигерас. Везде есть свои изюминки, делающие эти городки притягательными сверх всякой меры. В Тосса де Мар – живописные скалы, синее море, строгая крепость над ним – и взбирающиеся по склону холма черепичные крыши, под которыми так и хочется провести денек-другой, а еще лучше – неделю. В Жироне – широкая мелкая река с ее чайками и трехкилограммовыми карпами, радостные цветные домики, могучий кафедральный собор и многочисленные мосты, по которым хочется немедленно перейти на территорию Старого города, да там и остаться, несмотря на глупые местные суеверия, о которых я писал выше :) В Фигерасе – театр-музей Сальвадора Дали…пусть мне не всегда импонирует стиль работ этого художника, но я совершенно уверен в одном: Сальвадор Дали – одна из крупнейших фигур в искусстве, он открыл многим мастерам бесчисленно многие горизонты, он дал толчок развитию многих направлений, и хотя бы за это его следует уважить, посетив его музей.

Все три города разные, все три города хороши, и выбрать из них какой-то один, увы, не представляется возможным. Все они в равной степени олицетворяют северную часть Испании, в которой мне посчастливилось сегодня побывать.

И это означает, что Испания красива. Очень. И что я, похоже, уже успел немного влюбиться в нее. Немножко. Совсем чуть-чуть. Но успел.

А кто считает, что я ошибаюсь – тот пусть приедет сюда. Пусть осмотрится на месте. А осмотревшись, пусть первым бросит в меня цветной кирпич с берега реки Оньяр.

Декабрь 2017